Задание:
Доказать, что эгоизм и индивидуализм Печорина это не врожденные качества, а сознательно выработанная системаубеждений.
Решение:
Это можно найти в отрывках «Княжна Мэри": — Да, такова была моя участь с самого детства. Все читали на моем лицепризнаки дурных чувств, которых не было; но их предполагали — и ониродились. Я был скромен — меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Яглубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я сталзлопамятен; я был угрюм, — другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себявыше их, — меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весьмир, — меня никто не понял: и я выучился ненавидеть. Моя бесцветнаямолодость протекала в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства, боясьнасмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли. Я говорил правду — мне не верили: я начал обманывать; узнав хорошо свет и пружины общества, ястал искусен в науке жизни и видел, как другие без искусства счастливы, пользуясь даром теми выгодами, которых я так неутомимо добивался. И тогда вгруди моей родилось отчаяние — не то отчаяние, которое лечат дуломпистолета, но холодное, бессильное отчаяние, прикрытое любезностью идобродушной улыбкой. Я сделался нравственным калекой: одна половина душимоей не существовала, она высохла, испарилась, умерла, я ее отрезал ибросил, — тогда как другая шевелилась и жила к услугам каждого, и этогоникто не заметил, потому что никто не знал о существовании погибшей ееполовины; но вы теперь во мне разбудили воспоминание о ней, и я вам прочелее эпитафию. Многим все вообще эпитафии кажутся смешными, но мне нет, особенно когда вспомню о том, что под ними покоится. Впрочем, я не прошу васразделять мое мнение: если моя выходка вам кажется смешна — пожалуйста, смейтесь: предупреждаю вас, что это меня не огорчит нимало. Отрывок из «Бэла» … и стал ему говорить. «Послушайте, Максим Максимыч, — отвечал он, — у меня несчастный характер; воспитание ли меня сделало таким, бог ли так меня создал, не знаю; знаю только то, что если я причиною несчастия других, то и сам не менее несчастлив; разумеется, это им плохое утешение — только дело в том, что это так. В первой моей молодости, с той минуты, когда я вышел из опеки родных, я стал наслаждаться бешено всеми удовольствиями, которые можно достать за деньги, и разумеется, удовольствия эти мне опротивели. Потом пустился я в большой свет, и скоро общество мне также надоело; влюблялся в светских красавиц и был любим, — но их любовь только раздражала мое воображение и самолюбие, а сердце осталось пусто… Я стал читать, учиться — науки также надоели; я видел, что ни слава, ни счастье от них не зависят нисколько, потому что самые счастливые люди — невежды, а слава — удача, и чтоб добиться ее, надо только быть ловким. Тогда мне стало скучно… Ответ содержится там, где вы его не видите. Вы роете глубже, а он совсем на поверхности.
Знаете другой ответ?