Задание:
Здравствуйте! Помогите пожалуйста написать мини-сочинение по высказыванию (10 класс, около 30-50 слов): По благороднейшем даровании, которым человек прочих животных превосходит, то есть правителя наших действий — разуме, первейшее есть слово, данное ему для сообщения с другими словами своих мыслей. Заранее благодарен. С меня «Спасибо»=)
Решение:
М. В. Ломоносов ставит слово выше всех других характеристик разума — например, выше способности вычислять, анализировать, сопоставлять, в конце концов, выше способности фантазировать и изобретать. Слово — на первом месте, а уже потом все остальное. Почему? Потому что слово — совершенный инструмент общения и, если хотите, мышления (которое есть ничто иное, как общение — только с самим собой). Все начинается со слова: гениальная мысль математика, астронома, химика, врача, физика, биолога и т.д. и воплощение этой мысли в реальность; дружба на веки вечные и любовь, хоть земная, хоть неземная; конфликты и примирения; договоры и их разрывы; передача опыта от поколения к поколению — и та построена на словах. Именно из слов — таких, в общем-то, небольших по форме, и глубоких, почти бездонных по смыслу, — состоят великие литературные произведения, теоремы и их доказательства, описания звезд и их расположения на небе, обоснования всех открытий, которые двигают и будут двигать человечество вперед. «Смертные слова выражают бессмертные вещи» , — сказал об этом свойстве слов, которое я описываю, Лукреций. Именно слова — казалось бы, звуко-буквенная формула, наделенная неким смыслом, и только — самая сокрушительная сила на земле. Оно и лекарство, и яд, и утешение, и горе, и повод к войне, и примирение, и орудие убийства (карьеры, отношений, человека), и оружие любви… Безусловно, прав гений Ломоносов, ставя слово превыше всего. А лично у меня вызывает неподдельную гордость не просто слово, а слова моего родного русского языка. Почему? Отвечу на вопрос историей, рассказанной тем же М. В. Ломоносовым: «Римский император Карл Пятый говаривал, что говорить прилично гишпанским языком — с Богом, французским — с друзьями, немецким — с неприятелем, италианским — с женским полом. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие испанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италианского, а сверх того-богатство и сильную в изображениях кратость греческого и латинского языков» .
Знаете другой ответ?