Здравствуй, Андрей! Выдалась, наконец, свободная минутка, и решила написать тебе. Прежде хотелось бы извиниться за то, что не отвечала так долго на твои письма. Недавно, вот, вернулась из Италии в нашу душную запыленную матушку Россию. Не могу сказать, что рада этому. В Италии, во всяком случае, гораздо уютнее и спокойнее, нежели здесь, но что поделаешь? Ничего не исправишь. Но не будем об этом. В последних твоих письмах ты пишешь мне про нашего дорогого друга Илью Обломова. Ну что я могу об этом сказать? … Положение Ильи действительно катастрофическое и ты, Андрей, молодец, что, наконец, «поднял его на ноги» и вывел в свет. Чем больше будет двигаться, тем лучше. Это ему только на пользу пойдет, если, как ты говоришь, он уже совсем обленился. Тем более, что Илья, если захочет, может добиться чего угодно. Его только нужно подтолкнуть, задать направление, что ты и сделал, и за что я тебе благодарна. Но другой вопрос: нужно ли это самому Илье? Ведь насколько я помню Обломова, он всегда избегал выходов в высшее общество. Ему просто это не нужно было и ненужно сейчас, я уверена. Если для тебя, Андрей, выход в свет означает самоутверждение, необходимость показаться обществу во всем блеске и получить из этого определенную проверенную выгоду, то Илье, повторюсь, ничего из этого не нужно. Пойми, в отличие от тебя, мой друг, Илья давно уже понял, что за блестящей мишурой чинов, балов, красивых одежд, вычурных комплиментов и умных разговоров скрывается сплошная удушающая фальшь. Он понял то, Андрей, что тебе никогда не понять. Ты все делаешь для того, чтобы добиться успеха: знакомишься с нужными людьми, блещешь перед высокой публикой своей сообразительностью, активностью, стараешься всем угодить; ты постоянно разъезжаешь по разным местам. Но ты забыл про душу, Андрей. Тебя так закрутил круговорот повседневности, что ты забыл про внутренний мир, про истинные чувства. Ты всему находишь рациональное объяснение и не допускаешь даже мимолетного отклонения от этой рациональности. Конечно, плохо, что Илья стал таким ленивым и бездеятельным, но это компенсируется его внутренними качествами, богатством души. Илья человек чувствительный. Он был таким, есть и будет. Понимаю, ты пытаешься помочь ему как можешь. И, надеюсь, твои старания не пропадут даром. Помогай, но не пытайся его изменить, очень тебя прошу. Может быть, я высказалась сейчас немного резковато и не лестно в твой адрес… Ты уж извини. Возможно, я не права. Но все-таки, попробуй посмотреть на себя со стороны. До скорой встречи! С любовью, твоя Катерина
