Дочь собиралась в дорогу, складывая в чемодан одежду, косметику, белье, оценивая каждую вещь критически: брать или не брать. Мать суетилась вокруг с советами: «Не бери эту юбку, бери вот эту. Собирай самое нужное. Сложи аккуратнее, да что же ты, дай, я сама… ". Наконец, дочь заперла чемодан, села и устало сказала: «Мам, расстели мне постель». Мама, расстилая белые простыни, все говорила и говорила: «Волнуюсь я за тебя. Ты, конечно, привыкла тут блистать, все тебе, единственной саксофонистке, поклоняются. А в городе кому ты нужна? Кто тебе кланяться будет? Все чужие. Прежде, чем поклонников насобираешь, намучаешься, перегорит, исчезнет твой талант» . «Ты, мам, не волнуйся, — дочь, ласково коснувшись руки матери, ровным голосом заговорила. — Что касается таланта, он не загар, чтоб исчезнуть бесследно, он не умирает просто так. Творческий человек везде себя найдет, как бы не скакала его судьба по городам и весям». Мать махнула рукой, ушла на кухню, загремела утварью. Провожать дочь надо на заре, нужно еще успеть приготовить завтрак. «Дочь вырастила, а она убегает, видите ли, нету ей здесь ровни, только в городе творцы настоящие живут» , — ворчала под нос, периодически отвлекаясь от готовки и вытирая слезы носовым платком (платок к утру совсем промок). «Твои ровесники давно уж семьями обзавелись! " — крикнула в комнату сгоряча. Дочь, между тем, уже ничего не слышала: она, как умелая пловчиха быстро плавает на соревнованиях, моментально провалилась в сон, подальше от страдающей матери. Ей снились ее соло-концерты, небывалый рост популярности, творческие вечера, то, как она кланяется благодарной за ее музыку публике… Из сна дочь вырвал сильный запах гари, она вскочила с постели, закричала вопросительно: «Горим? " И увидела мать: та, прислонившись к дверному косяку, молча стояла и смотрела на дочь заплаканными глазами. «Нет, нет, успокойся, — произнесла мать, это у меня каша пригорела. Ты мне скажи, ты зонтик положила? А то вдруг дождь, и ты промокнешь… " Дочь рассмеялась: «Не промокну, мам, не переживай, все будет хорошо». И в самом деле, судьба этой саксофонистки сложилась хорошо: в городе ее приняли, появилась масса поклонников, денег, славы. Но иногда она, ложась спать, все-таки с нежностью вспоминала ту ночь и ту зорьку, когда уезжала из родной деревни.
